Возмещение вреда, причиненного преступлением
Верховным Судом Российской Федерации недавно было принято Постановление от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности». Однако в нем вопрос о правилах исчисления исковой давности по гражданским искам, предъявленным в рамках уголовных дел или по их итогам даже не был затронут, хотя в практическом отношении является очень актуальным. Незатронутым оказался также весьма актуальный вопрос о начале течения исковой давности по требованиям о возмещении вреда, причиненного преступлением.
Здесь необходимо отличать несколько разных ситуаций с точки зрения процесса.
Во-первых, потерпевший может предъявить к лицу, причинившему вред, или лицу, ответственному за действия причинителя вреда, самостоятельный гражданский иск, не дожидаясь того, будут ли действия причинителя вреда признаны уголовным преступлением и будет ли вообще возбуждено уголовное дело по этому поводу.
Гражданский иск, предъявленный в обычном порядке, рассматривается судом по правилам гражданского судопроизводства с распределением между сторонами бремени доказывания в соответствии с гражданским и гражданско-процессуальным законодательством. Вина причинителя вреда, а равно противоправность его действий (бездействия) при этом предполагаются. Соответственно, для освобождения от ответственности ответчик должен доказать отсутствие своей вины (кроме случаев, когда ответственность наступает независимо от вины) или свою управомоченность на причинение вреда.
Возбуждение уголовного дела по факту причинения вреда, если в действиях причинителя вреда просматривается состав преступления, по общему правилу, не оказывает влияния на судьбу предъявленного гражданского иска, который рассматривается в обычном порядке, то есть независимо от возбужденного уголовного дела. Соответственно, возбуждение уголовного дела не оказывает в данном случае какого-либо влияния на исковую давность.
Однако если суд придет к выводу о невозможности рассмотрения гражданского иска потерпевшего до разрешения другого дела, рассматриваемого в гражданском, административном или уголовном производстве, то он обязан приостановить производство по делу (абзац пятый статьи 215 ГПК РФ, часть 1 статьи 143 АПК РФ).
После вступления приговора в законную силу суд возобновляет рассмотрение гражданского иска. При этом факты, установленные в уголовном производстве, в соответствии с частью 4 статьи 61 ГПК РФ (частью 4 статьи 69 АПК РФ) приобретают для суда, рассматривающего гражданский иск, преюдициальное значение, как уже указывалось в статье, по двум вопросам: (a) имели ли место определенные действия и (б) совершены ли они определенным лицом.
Таким образом, у потерпевшего, который узнает о вредоносных действиях третьего лица, независимо от того, содержат ли эти действия признаки состава преступления или нет, появляется право предъявить обычный гражданский иск в порядке гражданского судопроизводства. Появление такого права закон никак не связывает с преследованием ответчика в уголовно-правовом порядке. Само же предъявление иска означает, что исковая давность началась, в противном случае было бы невозможно предъявить иск. Начало течения исковой давности при этом будет определяться на основании пункта 1 статьи 200 ГК РФ, то есть со дня, когда потерпевший узнал или должен был узнать о нарушении своего права и причинителе вреда.
Иначе говоря, если защита прав осуществляется безотносительно к уголовно-правовой квалификации и потерпевший предъявляет иск именно в гражданско-правовом порядке, начало течения исковой давности действительно определяется на основании общего правила, предусмотренного пунктом 1 статьи 200 ГК РФ.
Во-вторых, лицо, которому преступлением причинен имущественный вред, вправе предъявить гражданский иск в уголовном деле.
Соответственно, гражданский иск может быть предъявлен с момента возбуждения уголовного дела до окончания судебного разбирательства в суде первой инстанции. Поэтому для гражданского иска, предъявляемого в рамках уголовного дела, началом течения исковой давности может считаться момент возбуждения уголовного дела.
В-третьих, потерпевший вправе предъявить гражданский иск о возмещении причиненного ему преступлением вреда, опираясь на итоги рассмотрения уголовного дела.
Гражданский иск по итогам уголовного дела предъявляется в соответствии с правилами гражданского судопроизводства и рассматривается в обычном порядке, но с учетом преюдициального значения обстоятельств, установленных приговором суда по уголовному делу.
Такой гражданский иск может быть предъявлен в течение трех лет с момента вступления приговора по уголовному делу в законную силу. Иными словами, считается, что в данном случае исковая давность начинает свое течение только с момента признания в установленном законом порядке действий причинителя вреда преступлением.
Российское законодательство не содержит специальных правил о начале течения срока исковой давности по гражданско-правовым требованиям лиц, чьи права нарушены совершением преступления, поэтому, казалось бы, в рассматриваемом случае должно применяться общее правило о начале течения исковой давности, предусмотренное пунктом 1 статьи 200 ГК РФ.
Этот вывод подтверждается также положением, закрепленным в абзаце втором пункта 2 статьи 204 ГК РФ (в редакции от 1 сентября 2013 года), о том, что если судом оставлен без рассмотрения иск, предъявленный в уголовном деле, то начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности приостанавливается до вступления в законную силу приговора, которым иск оставлен без рассмотрения. (До 1 сентября 2013 года данное правило было сформулировано немного иначе: если судом оставлен без рассмотрения иск, предъявленный в уголовном деле, то начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности приостанавливается до вступления в законную силу приговора, которым иск оставлен без рассмотрения; время, в течение которого давность была приостановлена, не засчитывается в срок исковой давности. При этом, если остающаяся часть срока менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев (абзац второй пункта 2 статьи 204 ГК РФ)).
Из приведенной нормы с достаточной очевидностью следует, что общее правило пункта 1 статьи 200 ГК РФ о начале течения исковой давности распространяется и на случаи, когда гражданские права нарушаются посредством деяний, которые в будущем потенциально могут быть признаны преступлениями. Напротив, какой-либо связи начала течения исковой давности по гражданскому иску с уголовно-правовой квалификацией содеянного из данной нормы не прослеживается.
Более того, сама конструкция гражданского иска в уголовном деле основывается на том, что течение исковой давности по такому иску начинается до вынесения приговора, так как в противном случае предъявление иска в уголовном деле было бы невозможно.
При этом подход российских судов к вопросу о начале течения исковой давности в случаях, когда гражданский иск предъявляется в рамках уголовного дела или по его итогам, существенно отличается от тех выводов, которые могут быть сделаны на основе буквального толкования норм статей 200 и 204 ГК РФ. Как показывает сложившаяся судебная практика, в этих случаях гражданско-правовые иски при наличии соответствующих оснований удовлетворяются безотносительно к сроку исковой давности, несмотря на то, что сами преступления, которыми потерпевшим был нанесен тот или иной урон, были совершены задолго до предъявления иска. Неизвестно ни одного судебного решения, которым было бы отказано в иске о возмещении вреда, причиненного преступлением, по причине пропуска срока исковой давности, если иск был предъявлен в течение трех лет с момента вступления приговора по уголовному делу в законную силу (см.: Особенности исчисления начала течения исковой давности, если вредоносные действия являются одновременно преступлением (Сергеев А.П., Терещенко Т.А.) («Арбитражные споры», 2014, № 4)).
В завершение вопроса об исковой давности по делам о возмещении вреда, причиненного преступлением, необходимо указать, что пункт 9 упомянутого Постановления № 43 посвящен исковой давности по требованиям о возмещении вреда, причиненного в результате террористического акта. Появление данного пункта обусловлено наличием в законе (п. 2 ст. 196 ГК РФ) специального указания на то, что предельный десятилетний срок исковой давности не распространяется на требования о возмещении вреда, причиненного данным преступлением. Верховный Суд РФ путем простых логических рассуждений пришел к вполне обоснованному выводу о том, что на требования о возмещении вреда, причиненного в результате террористического акта, исковая давность вообще не распространяется.
ПРАВОВОЕ ЗНАЧЕНИЕ ВОЗМЕЩЕНИЯ ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЕМ, ДЛЯ ПОТЕРПЕВШИХ И ДЛЯ ЛИЦ, СОВЕРШИВШИХ ПРЕСТУПЛЕНИЕ
Разрешение исков о возмещении имущественного ущерба и (или) компенсации морального вреда, их реальное исполнение либо добровольное возмещение вреда совершившими преступление (без разрешения соответствующего иска) для потерпевших означает устранение преступных последствий, восстановление нарушенных гражданских прав, что, безусловно, не означает автоматического окончания уголовного преследования совершивших преступление. Последнее слово здесь всегда за государством, за его правоохранительными и судебными органами.
Именно они призваны также всячески стимулировать возмещение вреда от преступных действий с целью устранения преступных последствий. Выполнению указанной задачи может в значительной степени способствовать установление в законодательстве стимулирующих процедур, побуждающих осужденных возместить причиненный преступлением вред в обмен на снижение срока или размера назначенного наказания.
Действующим УК РФ уже предусмотрен целый ряд таких мер. Например, добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, является смягчающим обстоятельством, причем это обстоятельство выделяется из других смягчающих обстоятельств повышенным поощрительным потенциалом (ч. ч. 1, 2 ст. 62 УК РФ).
Полное или частичное возмещение осужденным вреда, причиненного преступлением, в размере, определенном решением суда, является обязательным условием для отмены условного осуждения и снятия с осужденного судимости (ч. 1 ст. 74 УК РФ), а также для условно-досрочного освобождения от отбывания наказания (ч. 1 ст. 79 УК РФ) и замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания (ч. 1 ст. 80 УК РФ). Необходимо особо подчеркнуть, что такая обязательность введена лишь недавно.
По действующему УК РФ возмещение причиненного преступлением вреда является необходимым условием для освобождения от уголовной ответственности: в связи с деятельным раскаянием (ст. 75 УК РФ); в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК РФ); по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности (ст. 76.1 УК РФ). Однако далеко не все обвиняемые имеют право на освобождение по указанным основаниям даже при полном возмещении вреда, причиненного преступлением, поскольку это не единственное обязательное условие для освобождения. Названные поощрительные нормы применяются к лицам, впервые совершившим преступление.
При постановлении обвинительного приговора и назначении наказания, в том числе условного осуждения, возмещение вреда учитывается в качестве обстоятельства, смягчающего наказание. Вместе с тем пределы этого учета формализованы в уголовном законе лишь в случае отсутствия отягчающих обстоятельств: срок или размер наказания не могут превышать 2/3 максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК РФ (ч. 1 ст. 62 УК РФ).
Федеральным законом от 3 июля 2016 года № 323-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности» в УК РФ введен институт освобождения от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа (ст. 76.2 УК РФ). В УПК РФ тем же Законом введено новое основание прекращения уголовного дела или уголовного преследования – прекращение уголовного дела или уголовного преследования в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа (ст. 25.1 УПК РФ). При этом виновный должен возместить причиненный преступлением ущерб или иным образом загладить причиненный преступлением вред.
Подытоживая сказанное, необходимо указать, что существующая в настоящее время правовая регламентация вопросов, связанных с возмещением вреда, причиненного преступлением, и с рассмотрением гражданского иска в уголовном процессе, явно недостаточна. Уголовно-процессуальное и иное связанное с ним законодательство, порядок учета результатов рассмотрения уголовных дел в части ответственности должностных лиц правоохранительных органов и суда за обеспечение прав потерпевшего требуют дополнений и изменений.
Будем надеяться, что изменения к лучшему – впереди.
МИХАИЛ СЛЕПЦОВ, АДВОКАТ, УПРАВЛЯЮЩИЙ ПАРТНЕР АДВОКАТСКОГО БЮРО «СЛЕПЦОВ И ПАРТНЕРЫ», КАНДИДАТ ЮРИДИЧЕСКИХ НАУК, ДОЦЕНТ, ЗАСЛУЖЕННЫЙ ЮРИСТ РФ
Источник публикации: информационный ежемесячник «Верное решение» выпуск № 05 (187) дата выхода от 21.05.2018.
Статья размещена на основании соглашения от 20.10.2016, заключенного с учредителем и издателем информационного ежемесячника «Верное решение» ООО «Фирма «НЭТ-ДВ».
Адвокат Кудряшов Константин. Личный блог
Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.
Статья 1099 ГК РФ. Общие положения
1. Основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.
3. Компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.
Статья 1100 ГК РФ. Основания компенсации морального вреда
Компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда:
в иных случаях, предусмотренных законом.
Статья 1101 ГК РФ. Способ и размер компенсации морального вреда
1. Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.
Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 (ред. от 06.02.2007)
«Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»
Обсудив материалы проведенного изучения судебной практики по делам о компенсации за нанесенный моральный вред, Пленум Верховного Суда Российской Федерации отмечает, что многообразие законодательных актов, регулирующих отношения, связанные с причинением морального вреда, различные сроки введения их в действие, порождают вопросы, требующие разрешения.
В целях обеспечения правильного и единообразного применения законодательства, регулирующего компенсацию морального вреда, наиболее полной и быстрой защиты интересов потерпевших при рассмотрении судами дел этой категории Пленум Верховного Суда Российской Федерации постановляет дать следующие разъяснения:
1. Учитывая, что вопросы компенсации морального вреда регулируются рядом законодательных актов, введенных в действие в разные сроки, суду в целях обеспечения правильного и своевременного разрешения возникшего спора необходимо по каждому делу выяснять характер взаимоотношений сторон и какими правовыми нормами они регулируются, допускает ли законодательство возможность компенсации морального вреда по данному виду правоотношений и, если такая ответственность установлена, когда вступил в силу законодательный акт, предусматривающий условия и порядок компенсации вреда в этих случаях, а также когда были совершены действия, повлекшие причинение морального вреда.
Суду следует также устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора.
2. Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.
3. В соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом.
Например, когда:
вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности;
вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию (ст. 1100 второй части Гражданского кодекса Российской Федерации, введенной в действие с 1 марта 1996 г.).
4. Рассматривая требования потерпевшего о компенсации перенесенных им нравственных или физических страданий, следует иметь в виду, что вопросы возмещения морального вреда, в частности, регулировались: частью 7 статьи 7 Гражданского кодекса РСФСР (в редакции Закона от 21 марта 1991 г.); статьей 62 Закона Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. «О средствах массовой информации», введенного в действие с 8 февраля 1992 г. (с 1 августа 1990 г. и до 8 февраля 1992 г. действовала статья 39 Закона СССР от 12 июня 1990 г. «О печати и других средствах массовой информации»); статьей 89 Закона Российской Федерации от 19 декабря 1991 г. «Об охране окружающей природной среды» (введен в действие с 3 марта 1992 г.), действовавшей до 12 января 2002 г.; статьей 13 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. «О защите прав потребителей» (введен в действие с 7 апреля 1992 г.), действовавшей до 16 января 1996 г.; статьями 7, 131 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, принятых 31 мая 1991 г., действие которых было распространено на территории Российской Федерации с 3 августа 1992 г., применявшихся до 1 января 1995 г.; статьями 25, 30 «Правил возмещения работодателями вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием либо иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей», принятых 24 декабря 1992 г., введенных в действие с 1 декабря 1992 г. и действовавших до 6 января 2000 г.; частью 5 статьи 18 Закона Российской Федерации от 22 января 1993 г. «О статусе военнослужащих», введенного в действие с 1 января 1993 г. и действовавшего до 1 января 1998 г.; частью 5 статьи 213 КЗоТ РФ (в редакции Федерального закона от 17 марта 1997 г., вступившего в силу с 20 марта 1997 г. и действовавшего до 1 февраля 2002 г.); пунктом 1 статьи 31 Федерального закона от 18 июля 1995 г. «О рекламе», введенного в действие с 25 июля 1995 г. и действовавшего до 1 июля 2006 г.
В настоящее время вопросы возмещения морального вреда, в частности, регулируются статьями 12, 150 — 152 первой части Гражданского кодекса Российской Федерации, введенной в действие с 1 января 1995 г.; статьями 1099 — 1101 второй части Гражданского кодекса Российской Федерации, введенной в действие с 1 марта 1996 г.; статьей 15 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. «О защите прав потребителей», действующей с 16 января 1996 г.; частью 5 статьи 18 Федерального закона «О статусе военнослужащих» от 27 мая 1998 г., вступившего в силу с 1 января 1998 г.; статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, введенного в действие с 1 февраля 2002 г.; пунктом 3 статьи 8 Федерального закона «Об обязательном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» от 24 июля 1998 г., вступившего в силу с 6 января 2000 г.; пунктом 2 статьи 38 Федерального закона от 13 марта 2006 г. «О рекламе», введенного в действие с 1 июля 2006 г.
Однако отсутствие в законодательном акте прямого указания на возможность компенсации причиненных нравственных или физических страданий по конкретным правоотношениям не всегда означает, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда. Например, в соответствии с пунктом 3 статьи 1 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик к трудовым отношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., может быть применена статья 131 названных Основ, регулирующая ответственность за нанесение морального вреда по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, поскольку отношения, связанные с компенсацией морального вреда, не урегулированы трудовым законодательством. В частности, суд вправе обязать работодателя компенсировать причиненные работнику нравственные, физические страдания в связи с незаконными увольнением, переводом на другую работу, необоснованным применением дисциплинарного взыскания, отказом в переводе на другую работу в соответствии с медицинскими рекомендациями и т.п.
Указанное положение применимо и к трудовым отношениям, возникшим после 1 января 1995 г., так как названными выше незаконными действиями работодателя нарушаются личные неимущественные права работника и другие нематериальные блага (статья 151 первой части Гражданского кодекса Российской Федерации).
5. Правила, регулирующие компенсацию морального вреда в связи с распространением сведений, порочащих деловую репутацию гражданина, применяются и в случаях распространения таких сведений в отношении организации (пункт 6 статьи 7 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., пункт 7 статьи 152 первой части Гражданского кодекса Российской Федерации по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995 г.).
6. Если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 статьи 54 Конституции Российской Федерации).
7. Если требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения личных неимущественных прав и других нематериальных благ, то на него в силу статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации исковая давность не распространяется, кроме случаев, предусмотренных законом.
В случае, когда требование о компенсации морального вреда вытекает из нарушения имущественных или иных прав, для защиты которых законом установлена исковая давность или срок обращения в суд (например, установленные статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации сроки обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора), на такое требование распространяются сроки исковой давности или обращения в суд, установленные законом для защиты прав, нарушение которых повлекло причинение морального вреда.
8. При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что по правоотношениям, возникшим после 3 августа 1992 г., компенсация определяется судом в денежной или иной материальной форме, а по правоотношениям, возникшим после 1 января 1995 г., — только в денежной форме, независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда. Исходя из этого, размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.
9. Суд вправе рассмотреть самостоятельно предъявленный иск о компенсации причиненных истцу нравственных или физических страданий, поскольку в силу действующего законодательства ответственность за причиненный моральный вред не находится в прямой зависимости от наличия имущественного ущерба и может применяться как наряду с имущественной ответственностью, так и самостоятельно.
Применительно к статье 44 УПК РФ потерпевший, то есть лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред (статья 42 УПК РФ), вправе предъявить гражданский иск о компенсации морального вреда при производстве по уголовному делу.
10. При рассмотрении дел о компенсации причиненных нравственных или физических страданий необходимо учитывать, что моральный вред признается законом вредом неимущественным, несмотря на то, что он компенсируется в денежной или иной материальной форме. Учитывая это, государственная пошлина по таким делам должна взиматься на основании подпункта 3 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса РФ, предусматривающего оплату исковых заявлений неимущественного характера.
При этом следует также иметь в виду, что в предусмотренных законом случаях истцы освобождаются от уплаты государственной пошлины (например, подпункты 1, 3, 4 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ, пункт 3 статьи 17 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей»).
Председатель Верховного
Суда Российской Федерации
В.М.ЛЕБЕДЕВ
Секретарь Пленума, судья
Верховного Суда
Российской Федерации
В.В.ДЕМИДОВ
КС решит, могут ли потерпевшие от преступлений против собственности получить компенсацию морального вреда
21 сентября Конституционный Суд рассмотрел жалобу на ст. 151 ГК, которая, по мнению заявителя, лишает граждан, потерпевших от преступлений, направленных против собственности, права на компенсацию морального вреда, причиненного преступлением.
Суды отказали в иске о компенсации морального вреда
У Сергея Шиловского умерла мать, о чем он сообщил в «скорую» и полицию. Позднее тело умершей было доставлено в ГБЗУ «Бюро судебно-медицинской экспертизы», где выполнили услуги санитарной и косметической обработки, которые мужчина оплатил.
28 марта 2017 г. Сергей Шиловский приехал забрать тело, однако санитар И. сообщил, что учреждение в обязательном порядке за наличные деньги оказывает услугу по мытью и одеванию трупа стоимостью 6 тыс. руб., и без оплаты трупы не выдаются. Санитар убедил мужчину, что позднее ему будут предоставлены платежные документы. Сергей Шиловский оплатил услугу. Спустя некоторое время после похорон он приехал к И., однако тот его «не узнал», выдавать квитанцию отказался.
Сергей Шиловский написал заявление о преступлении, по результатам рассмотрения которого было возбуждено уголовное дело. Следствие длилось два года, по истечении которых дело поступило в Тимашевский районный суд Краснодарского края. Суд признал И. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК, и прекратил уголовное преследование по основаниям ст. 76.2 УК и ст. 25.1 УПК в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа в размере 50 тыс. руб. И. в суде перевел потерпевшему 6 тыс. руб.
Заявленный в рамках уголовного дела гражданский иск Сергея Шиловского о взыскании компенсации морального вреда в размере 1 млн руб. первая инстанция оставила без рассмотрения, разъяснив потерпевшему право на обращение с иском в суд в порядке гражданского судопроизводства. Суд указал, что преступление относится к категории преступлений, направленных против собственности, то есть против его имущественных прав, и не затрагивает его неимущественные права, тогда как ни гражданское, ни иное законодательство РФ не содержит указаний на возможность компенсации морального вреда, причиненного преступлением против собственности. Краснодарский краевой суд исключил из резолютивной части постановления указание об оставлении без рассмотрения гражданского иска. Кассационный суд оставил постановление без изменения.
25 сентября 2019 г. Тимашевский районный суд отказал в удовлетворении иска о компенсации морального вреда, причиненного преступлением. Суд мотивировал это тем, что в результате противоправных умышленных действий И. были нарушены имущественные права Сергея Шиловского. Право на компенсацию морального вреда возникает при нарушении личных неимущественных прав гражданина или посягательстве на иные принадлежащие ему нематериальные блага, и только в случаях, прямо предусмотренных законом, такая компенсация может взыскиваться при нарушении имущественных прав гражданина. В связи с этим преступления, в результате которых были нарушены только имущественные права потерпевшего, хотя и могут причинить нравственные страдания потерпевшему, но не влекут возникновение у него субъективного права на компенсацию морального вреда, а у лица, совершившего такое преступление, соответственно, не возникает гражданско-правовая обязанность возместить причиненный моральный вред.
Краснодарский краевой суд оставил решение без изменения. Четвертый кассационный суд общей юрисдикции также оставил жалобу без удовлетворения. Определением судьи Верховного Суда было отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения судебной коллегией ВС.
Обращение в КС
Сергей Шиловский обратился в Конституционный Суд (жалоба есть у «АГ»). Он указал, что действия санитара причинили глубокие нравственные страдания, поскольку И. отказывался выдавать тело матери без оплаты, несмотря на то что у Шиловского были все необходимые квитанции, подтверждающие оплату услуг для подготовки тела к погребению. Мужчина вынужден был заплатить, так как на этот день были запланированы похороны матери, был оплачен и ожидал возле морга прощальный кортеж. Заявитель настаивает, что моральные страдания были причинены циничными действиями И.
В жалобе отмечается, что суды первой и апелляционной инстанций формально подошли к рассмотрению гражданского иска, сосредоточив внимание только на финансовой стороне дела – на сумме в 6 тыс. руб., не изучив фактических обстоятельств совершения преступления, уравняв простую кражу денег и действия санитара морга, выразившиеся в отказе выдать тело без оплаты.
Кроме того, преступление И. совершил в марте 2017 г., а рассмотрение его дела в суде состоялось только в мае 2019 г., то есть по прошествии более двух лет, так как И. пытался избежать уголовной ответственности. Следствие неоднократно приостанавливалось, менялись следователи. Сергею Шиловскому стоило больших трудов довести дело до суда путем обращения в прокуратуру и СК РФ с жалобами.
Сославшись на ст. 52 Конституции, которая предусматривает право потерпевших от преступлений на компенсацию причиненного ущерба, и на ч. 4 ст. 42 УПК, согласно которой по иску потерпевшего о возмещении в денежном выражении причиненного ему морального вреда размер возмещения определяется судом при рассмотрении уголовного дела или в порядке гражданского судопроизводства, заявитель попросил признать ст. 151 ГК неконституционной. Сергей Шиловский посчитал, что она лишает граждан, потерпевших от преступлений, направленных против собственности, права на компенсацию морального вреда, причиненного преступлением.
Рассмотрение дела в Суде
В судебном заседании представитель заявителя, адвокат АП Краснодарского края Олег Гарькуша, отметил, что ценность правосудия – это ценность справедливости. В данной ситуации заявитель ее не нашел, так как суд прекратил дело вопреки желанию Сергея Шиловского, одновременно отказав в компенсации морального вреда. «Потерпевшим всегда причиняются нравственные страдания, вне зависимости от категории преступления. Это исходит из логики конституционно значимых целей защиты личности. Реализация потерпевшим от преступления права на возмещение имущественного и морального вреда в определенной степени способствует возникновению чувства восстановленной справедливости», – отметил адвокат.
Отказывая в передаче дела для рассмотрения в Верховный Суд, судья ВС сослался на позицию нижестоящей инстанции, согласно которой преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 159 УК, совершенное И., относится к преступлениям против собственности, то есть имущественных прав, что влечет невозможность компенсации морального вреда. Такие выводы обосновываются ссылкой на ст. 151 ГК, указал Олег Гарькуша.
Сам Сергей Шиловский в заседании отметил, что сообщал И. о том, что его покойная мать являлась инвалидом I группы, а сам он – инвалид II группы, и таких денег у него нет, поскольку все деньги шли на лечение. Деньги пришлось занимать. После того как И. сделал вид, что не знает его, состояние здоровья ухудшилось, Сергей Шиловский вызвал скорую, а спустя время ему сделали операцию. И. перед ним даже не извинился.
Член Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Ирина Рукавишникова отметила, что ст. 151 ГК не исключает компенсацию вреда, возникшего от преступления имущественного характера.
Она напомнила, что в Определении КС от 16 октября 2001 г. № 252-О Суд отметил, что, закрепив в ст. 151 ГК общий принцип компенсации морального вреда, законодатель не установил ограничений в отношении оснований такой компенсации. При этом согласно п. 2 ст. 150 ГК нематериальные блага защищаются в соответствии с данным Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.
КС сделал вывод, указала Ирина Рукавишникова, что ч. 1 ст. 151 ГК не затрагивает принцип равенства всех перед законом и судом и не лишает гарантируемой ч. 1 ст. 46 Конституции судебной защиты прав и свобод. Часть 1 ст. 151 ГК не отменяет и не умаляет прав и свобод человека и гражданина. Данная позиция КС учтена в Обзоре судебной практики ВС № 2, утвержденном Президиумом ВС 22 июля 2020 г.
Ирина Рукавишникова указала, что решения по делу заявителя приняты без учета определения КС и Обзора ВС. По ее мнению, норма требует уточнения.
Полномочный представитель Президента РФ в Конституционном Суде Александр Коновалов заметил, что норма на практике применяется неудовлетворительно. Наиболее развернутый комментарий о том, что такое моральный вред, был дан в Постановлении Пленума ВС № 10 от 24 декабря 1994 г., то есть очень давно.
Он заметил, что ЕСПЧ защищает права пострадавших от преступлений. Возмещается даже минимальный вред, например при нахождении на территории чужого двора. В данном деле заявителю был причинен вред и тем, что ему приходилось общаться с правоохранительными органами и обвиняемым. Таким образом, Александр Коновалов посчитал, что ст. 151 ГК нуждается в расширительном толковании.
Полномочный представитель Правительства РФ Михаил Барщевский заметил, что доказывать очевидное всегда сложно. Следует разъяснить, что любое правонарушение влечет компенсацию морального вреда.
Полномочный представитель Генпрокурора Вячеслав Росинский посчитал, что норма соответствует Конституции, поскольку не ограничивает компенсацию морального вреда никакими основаниями. Однако смысл, который вкладывается в нее судами, требует корректировки, дело заявителя подлежит пересмотру.
Вячеслав Росинский попросил выявить смысл не только ст. 151 ГК, но и положений ст. 76.2 УК и ст. 25.1 УПК, которые послужили основанием для принятия решений по гражданскому делу, поскольку И. перевел деньги в суде по настоянию адвоката. По его мнению, практика противоречит действующему в уголовном законе условию о возможности освобождения от ответственности по данному основанию только при состоявшемся возмещенном и заглаженном вреде, что исключает передачу иска на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
Взыскание с приставов компенсации за испорченный отпуск (незаконный запрет на выезд)
Я расскажу о последних новостях и публикациях.
Читайте меня, где угодно. Будьте всегда в курсе главного!
Из заголовка, думаю, понятно, статья про восстановление справедливости и применение воспитательных мер к судебным приставам.
Кто не умеет хорошо отдыхать, не умеет хорошо работать, подумал мой доверитель и купил всей семье путевки в Грецию.
Поскольку семейство всегда было последовательно законопослушно, никто не озаботился тем, чтобы проверить есть ли запрет на выезд за границу.
Счастливая семья прибыла в аэропорт предвкушая безудержные танцы под сиртаки, беспробудное употребление метаксы и… хотя тут уже я фантазирую, конечно, очевидно – никто и представить не мог, что через час вся семья будет ехать обратно домой.
В ходе паспортного контроля сотрудник Федеральной службы безопасности сообщил, что в отношении супруги вынесено постановление о временном ограничении выезда за границу, и выдал соответствующее уведомление.
В этой семье было не принято бросать своих на границе, поэтому остров Родос не досчитался 4-х туристов, все поехали домой.
На приеме у пристава выяснилось, что существует полная однофамилица (ну в смысле и фамилия и имя и отчество одинаковые) нашей туристки, фактически отличается только дата рождения и место жительства. Эта дама задолжала за услуги ЖКХ около 15 тыс. рублей и запустила необратимую реакцию по уничтожению отдыха совершенно незнакомой семье.
Судебный пристав, отрабатывая материал по должнице, скорее всего случайно, выбрал не того человека, устно на приеме, конечно, обвинял во всем саму базу, разработчиков и систему в целом.
Отпуск испорчен, душа требует если не физического устранения всей федеральной службы судебных приставов, то как минимум компенсации понесенных расходов, 340 000 руб. на земле не валяются, и одно дело потратить их на отпуск, а другое дело потерять из-за судебных приставов.
Решили идти в суд и взыскать с приставов убытки
Признаться, когда я изучал вопрос у меня были сомнения относительно того, получится ли обосновать в суде почему приставы должны компенсировать стоимость путевки на всех членов семьи, когда запрет на выезд был установлено только в отношении одного члена семьи.
В унисон моим сомнениям позиция представителя ответчика, как бы подтверждая отсутствие человеческих качеств у сотрудников службы судебных приставов, также сводилась к тому, что детишкам и супругу выезд никто не запрещал и они могли самостоятельно продолжить туристическую поездку, а потому в удовлетворении исковых требований в этой части надо отказать.
Заявляя требования о взыскании денежных средств в Федеральной службы судебных приставов мы исходили из следующего:
Согласно п. 81 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 ноября 2015 г. № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства», иск о возмещении вреда, причиненного незаконными постановлением, действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя, предъявляется к Российской Федерации, от имени которой в суде выступает главный распорядитель бюджетных средств – ФССП России.
В силу ч. 2 ст. 119 Федерального закона «Об исполнительном производстве» заинтересованные лица вправе обратиться в суд с иском о возмещении убытков, причиненных им в результате совершения (не совершения) исполнительных действий и (или) применения (не применения) мер принудительного исполнения.
В силу статьи 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
В соответствии со ст. 1069 ГК РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
Согласно п.1, п.2 ст.15 ГК РФ, лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.
Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).
Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2015 г. N 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства», защита прав взыскателя, должника и других лиц при совершении исполнительных действий осуществляется по правилам гл. 17 Закона об исполнительном производстве, но не исключает применения мер гражданской ответственности за вред, причиненный незаконными постановлениями, действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя (п. 80).
По делам о возмещении вреда суд должен установить факт причинения вреда, вину причинителя вреда и причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя и причинением вреда (п. 82). То обстоятельство, что действия (бездействие) судебного пристава-исполнителя не были признаны незаконными в отдельном судебном производстве, не является основанием для отказа в иске о возмещении вреда, причиненного этими действиями (бездействием), и их законность суд оценивает при рассмотрении иска о возмещении вреда.
Ущерб, причиненный судебным приставом гражданам и организациям, подлежит возмещению в порядке, предусмотренном гражданским законодательством Российской Федерации (статья 19 Закона № 118-ФЗ).
Согласно пункту 82 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2015 N 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства» (далее – Постановление N 50) по делам о возмещении вреда суд должен установить факт причинения вреда, вину причинителя вреда и причинно-следственную связь между незаконными действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя и причинением вреда.
Иск о возмещении вреда, причиненного незаконными постановлением, действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя, предъявляется к Российской Федерации, от имени которой в суде выступает главный распорядитель бюджетных средств – ФССП России (пункт 3 статьи 125, статья 1071 ГК РФ, подпункт 1 пункта 3 статьи 158 БК РФ).
Факт причинения вреда выразился в невозможности совместного выезда семьи, на цели которого супругами приобретался тур за счет совместно нажитых денежных средств.
Поскольку истец была лишена возможности своевременно выехать за пределы Российской Федерации в результате незаконного действия судебного пристава-исполнителя, выразившегося в вынесение постановления о временном ограничении права гражданина на выезд из Российской Федерации в отношении истца, не являющегося должником по исполнительному производству от 14.05.2018 № 350580/18/77041-ИП, ответчик обязан возместить истцу убытки в виде стоимости туристического продукта в размере стоимости всех понесенных затрат на приобретение турпакета, включающей в себя оплату авиаперелета и проживания за границей, трансфера, медицинской страховки как для себя, так и для своего супруга и дочерей.
Решение суда – взыскать с Федеральной службы судебных приставов за счет казны Российской Федерации ущерб (стоимость путевки), моральный вред и судебные расходы.
Что касается моих опасений и возражений ответчика о том, что члены семьи, которым выезд не был запрещен, могли продолжить отпуск без мамки – суд согласился с нашими доводами о том, что факт причинения вреда выразился в невозможности совместного выезда семьи, на цели которого супругами приобретался тур за счет совместно нажитого имущества.
Удовлетворяя требование о взыскании полной стоимости туристической путевки, суд исходил из того истцом был приобретен единый туристический продукт для совместной поездки с супругом и детьми, а вследствие невыпуска истца за границу, по причине незаконного вынесения судебным приставом постановления об ограничении выезда за пределы России – данный туристический продукт утратил свое назначение как для истца, так и для членов семьи, поскольку приобретался для совместного отдыха.
Не буду жаловаться на то, во сколько оценил суд моральный вред, а также какую сумму посчитал разумной в качестве компенсации судебных расходов, уже никого не удивишь результатами крестьянско-революционного правосознания судей судов общей юрисдикции.
Ниже приведу текст решения, но для начала хотелось бы сделать несколько выводов, которые могут быть полезны при подготовке позиции по аналогичным спорам.
Вывод 1. Если в результате незаконного ограничения на выезд приставами был испорчен отпуск всей семье – можно взыскать стоимость всей путевки.
Вывод 2. Иск о возмещении вреда, причиненного незаконными постановлением, действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя, предъявляется к Российской Федерации, от имени которой в суде выступает главный распорядитель бюджетных средств – ФССП России
Вывод 3. Для того, чтобы взыскивать ущерб с приставов в рамках гражданского процесса не всегда надо признавать в отдельном производстве незаконность действий пристава, суд может сам оценить законность и в рамках гражданского процесса.
Вам также возможно будет интересна статья “Как снять запрет на выезд“
