Статья 390. Ответственность цедента
1. Цедент отвечает перед цессионарием за недействительность переданного ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником, за исключением случая, если цедент принял на себя поручительство за должника перед цессионарием.
2. При уступке цедентом должны быть соблюдены следующие условия:
уступаемое требование существует в момент уступки, если только это требование не является будущим требованием;
цедент правомочен совершать уступку;
уступаемое требование ранее не было уступлено цедентом другому лицу;
цедент не совершал и не будет совершать никакие действия, которые могут служить основанием для возражений должника против уступленного требования.
Законом или договором могут быть предусмотрены и иные требования, предъявляемые к уступке.
3. При нарушении цедентом правил, предусмотренных пунктами 1 и 2 настоящей статьи, цессионарий вправе потребовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке, а также возмещения причиненных убытков.
4. В отношениях между несколькими лицами, которым одно и то же требование передавалось от одного цедента, требование признается перешедшим к лицу, в пользу которого передача была совершена ранее.
В случае исполнения должником другому цессионарию риск последствий такого исполнения несет цедент или цессионарий, которые знали или должны были знать об уступке требования, состоявшейся ранее.
Комментарий к статье 390 ГК РФ
1. В комментируемой статье зафиксирована одна из основных характеристик цессии: первоначальный кредитор, хотя и отвечает за недействительность переданного им требования, не несет ответственности перед новым кредитором за неисполнение обязательства должником. Это обстоятельство принципиальным образом отличает цессию от передачи прав путем индоссамента на ордерной ценной бумаге, в соответствии с которым индоссант несет ответственность и за осуществление обязательства (п. 3 ст. 146 ГК), чего не происходит при передаче именной ценной бумаги (п. 2 ст. 146 ГК). См. коммент. к п. 1 ст. 382 и п. 3 ст. 389.
2. В определенных случаях первоначальный кредитор может поручиться за должника перед новым кредитором. Тогда в соответствии со ст. 386 ГК первоначальный кредитор будет отвечать за исполнение обязательства должником. Частным примером такого поручительства служит поручительство комиссионера перед комитентом за исполнение сделки третьим лицом — делькредере (ст. ст. 991, 993, 1001 ГК).
Другой комментарий к статье 390 Гражданского Кодекса РФ
1. Недействительность требования, упоминаемого в комментируемой статье, основана прежде всего на недействительности сделок, из которых возникает право (требование) <1>. Исключение составляет ответственность индоссанта по ордерным ценным бумагам. Согласно п. 3 ст. 146 ГК РФ индоссант несет ответственность не только за существование права, но и за его осуществление. Пункт 47 Положения о переводном и простом векселе, утвержденного Постановлением ЦИК СССР и СНК СССР от 7 августа 1937 г. N 104/1341 <2>, устанавливает солидарную ответственность всех лиц, индоссировавших переводной вексель перед векселедержателем. Векселедержатель имеет право предъявления иска ко всем этим лицам, к каждому в отдельности и ко всем вместе, не будучи принужден соблюдать при этом последовательность, в которой они обязались.
———————————
<1> См., в частности, комментарий к ст. ст. 168 — 179 ГК РФ.
<2> Собрание законов и распоряжений Рабоче-крестьянского Правительства СССР. 1937. N 52. Ст. 221.
Необходимо разграничивать недействительность требования и недействительность соглашения об уступке права (требования). В том случае, если требование, переданное новому кредитору, признано недействительным, это не влечет недействительности соглашения об уступке права (требования). В соответствии с комментируемой статьей недействительность данного требования является основанием для привлечения цессионарием к ответственности кредитора, уступившего требование (п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30 октября 2007 г. N 120).
2. Относительно толкования термина «недействительность переданного требования» в части денежных обязательств целесообразно обратиться к п. 2 ст. 827 ГК РФ, согласно которой денежное требование, являющееся предметом уступки, признается действительным, если клиент обладает правом на передачу денежного требования и в момент уступки этого требования ему неизвестны обстоятельства, вследствие которых должник вправе его не исполнять.
Недействительность права требования нельзя отождествлять с его небесспорностью. Действительность договора об уступке права (требования) не ставится в зависимость от действительности того требования, которое передается новому кредитору, так как неисполнение обязательства по передаче предмета договора об уступке права (требования) влечет ответственность цедента, а не недействительность договора, на основании которого передается право.
Допустимость уступки права (требования) не ставится в зависимость от того, является ли оно бесспорным и обусловлена ли возможность его реализации встречным исполнением цедентом своих обязательств перед должником. Гражданский кодекс РФ, закрепляя в ст. 386 право должника на заявление возражений против требований нового кредитора, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления об уступке, наоборот, исходит из допустимости наличия спора относительно уступленного права (требования) <1>.
———————————
<1> Определение ВАС РФ от 27 февраля 2008 г. N 17762/07 по делу N А34-5/01-с4.
3. По договору поручительства, упоминаемому в комментируемой статье, цедент обязывается перед цессионарием отвечать за исполнение должником обязательства полностью или в части (ст. 361 ГК).
Форма договора поручительства должна быть письменной независимо от того, в какой форме заключается договор об уступке права (требования). Условие о поручительстве может быть указано в письменном договоре об уступке права (требования). Несоблюдение письменной формы влечет недействительность договора поручительства (ст. 362 ГК).
4. Ответственность цедента при отсутствии поручительства в случае недействительности требования наступает по общим правилам о гражданско-правовой ответственности. Цедент несет ответственность в виде возмещения причиненных цессионарию убытков.
Комментарии и консультации юристов по ст 390 ГК РФ
Если у вас возникли вопросы по статье 390 ГК РФ, вы можете получить консультацию юристов нашего сервиса.
Задать вопрос можно через форму связи или по телефону. Первичные консультации бесплатны и проводятся с 9:00 до 21:00 ежедневно по Московскому времени. Вопросы, полученные с 21:00 до 9:00, будут обработаны на следующий день.
Статья 390. Ответственность цедента
1. Цедент отвечает перед цессионарием за недействительность переданного ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником, за исключением случая, если цедент принял на себя поручительство за должника перед цессионарием.
2. При уступке цедентом должны быть соблюдены следующие условия:
уступаемое требование существует в момент уступки, если только это требование не является будущим требованием;
цедент правомочен совершать уступку;
уступаемое требование ранее не было уступлено цедентом другому лицу;
цедент не совершал и не будет совершать никакие действия, которые могут служить основанием для возражений должника против уступленного требования.
Законом или договором могут быть предусмотрены и иные требования, предъявляемые к уступке.
3. При нарушении цедентом правил, предусмотренных пунктами 1 и 2 настоящей статьи, цессионарий вправе потребовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке, а также возмещения причиненных убытков.
4. В отношениях между несколькими лицами, которым одно и то же требование передавалось от одного цедента, требование признается перешедшим к лицу, в пользу которого передача была совершена ранее.
В случае исполнения должником другому цессионарию риск последствий такого исполнения несет цедент или цессионарий, которые знали или должны были знать об уступке требования, состоявшейся ранее.
Комментарий к статье 390 ГК РФ
1. Комментируемая статья регулирует взаимоотношения сторон как субъектов каузальной сделки, лежащей в основании цессии. Она закрепляет принцип, известный еще в римском праве, согласно которому цедент несет ответственность перед цессионарием за недействительность требования, являющегося предметом уступки.
Уступаемое право признается действительным при одновременном наличии следующих условий: а) оно существует юридически и фактически (если только не является будущим); б) оно принадлежит цеденту; в) цедент управомочен на совершение уступки. Отсутствие хотя бы одного из названных условий влечет недействительность цессии. Так, недействительной будет передача права, основанного на недействительной сделке цедента и должника, уступка требования, уже не существующего (прекращенного) на момент уступки. Недействительной следует считать цессию требования, обладателем которого цедент на момент уступки не являлся (например, ввиду того, что это требование было прекращено либо ранее оно было уступлено им другому лицу).
Недействительность уступки не означает автоматической ничтожности сделки, лежащей в ее основании (купли-продажи, дарения и т.п.). Передача недействительного (например, несуществующего) права должна расцениваться как неисполнение вытекающих из обязательственной сделки-основания обязанностей. Как следствие, подобное неисполнение может повлечь ответственность нарушителя-цедента, но никак не ничтожность самой обязательственной сделки (см. п. 1 письма ВАС N 120).
2. Положения комментируемой статьи об ответственности цедента за действительность уступаемого требования подлежат расширительному толкованию. Ими охватывается также ответственность цедента: за обременение уступаемого права любыми правами и притязаниями третьих лиц; наличие у должника возражений для защиты (например, о пропуске исковой давности, неисполнении встречного обязательства цедентом, зачете); изменение требования и договора, из которого оно вытекает, без согласия цессионария (см.: Новоселова Л.А. Комментарий к Обзору практики рассмотрения споров, связанных с уступкой требования // Вестник ВАС. 2008. N 1. С. 29 — 30; ст. 9.1.15 Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА, ст. 11:204 Принципов Европейского договорного права).
3. Правила комментируемой статьи не применяются при безвозмездности обязательственной сделки, лежащей в основании цессии (см. п. 3 ст. 576 ГК). Подобное изъятие не совсем корректно, поскольку расходится с общими принципами гл. 32 ГК об ответственности дарителя, не устанавливающими подобных ограничений (иное мнение см.: Гражданское право: Учеб. Т. 2 / Под ред. А.П. Сергеева. М., 2009. С. 144 — 145 (автор главы — Е.А. Крашенинников)).
4. Правило об ответственности цедента за недействительность переданного требования изложено императивно, что исключает возможность его изменения соглашением сторон (ср. с п. 1 ст. 827 ГК).
5. Отвечая за действительность, цедент не отвечает за фактическую осуществимость уступаемого права. Тем самым комментируемая статья возлагает на цессионария риск неисполнения (ненадлежащего исполнения) должником уступленного права.
Однако соглашением цессионария с цедентом, по которому последний принимает на себя поручительство за должника, такой риск может быть перенесен на цедента. При наличии подобного соглашения отношения между цедентом и цессионарием, помимо правил, относящихся к связывающей их обязательственной сделке, будут регулироваться также положениями о поручительстве (см. коммент. к § 5 гл. 23 ГК).
Другой комментарий к статье 390 ГК РФ
1. Первоначальный кредитор по общему правилу отвечает перед новым (цессионарием) за то, что передал ему действительное требование. Если оно основано на недействительной сделке, например заключенной с недееспособным лицом, или уже было исполнено, то цессионарий вправе требовать возмещения причиненных ему убытков (см. ст. 15 и коммент. к ней). Первоначальный кредитор не отвечает перед цессионарием за исполнение должника, если не принял на себя такое поручительство. Следовательно, уступая свое место в обязательстве, кредитор переносит на цессионария риск осуществления права.
2. Особые нормы установлены для уступки права требования по ордерной ценной бумаге. Лицо, совершившее на такой бумаге передаточную надпись — индоссамент, отвечает не только за действительность указанного в ней права, но и за его осуществление (ст. 146, 147 ГК). При передаче векселя, свидетельства, выданного товарным складом, другой ордерной ценной бумаги все индоссанты отвечают за осуществимость права солидарно. Например, Сберегательный банк России предъявил в арбитражный суд четыре иска к разным хозяйственным обществам о взыскании с них 1600 млн. руб. вексельного долга по простому векселю. Суд объединил их в одно производство в соответствии со ст. 130 АПК, признал обоснованными требования истца и взыскал с ответчиков сумму долга в равных долях. Президиум ВАС РФ постановил изменить решение суда и акт апелляционной инстанции, т.к. в соответствии со ст. 47 Положения о переводном и простом векселе все лица, выдавшие, индоссировавшие вексель, являются не долевыми, а солидарно обязанными перед векселедержателем. Последний вправе требовать от любого должника исполнения в полном объеме (Вестник ВАС РФ, 1997, N 5, с. 99, 100).
Пределы ответственности цедента по ст. 390 ГК РФ
Статьей 390 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что первоначальный кредитор, уступивший требование, отвечает перед новым кредитором за недействительность переданного ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником, кроме случая, когда первоначальный кредитор принял на себя поручительство за должника перед новым кредитором.
В п. 3 этой же статьи установлено, что в случае передачи недействительного требования, цессионарий вправе требовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке и возмещения убытков.
Под недействительным требованием судебная практика понимает как требование, которое возникло бы из обязательства при условии действительности сделки, так и несуществующее требование (например, прекращенное надлежащим исполнением).
Доктрина и судебная практика стоят на том, что норма п. 1 ст. 390 об ответственности цедента построена императивно. Это означает, что цедент во всех случаях, кроме тех, когда он выступает поручителем должника, несет ответственность, независимо от того, известны ли ему возражения ответчика, способные парализовать уступленное право, или нет. Цедент также отвечает за то, что уступил требование, которое в момент уступки хотя и было действительным, но в последующем было признано недействительным. Отсюда можно сделать вывод о том, что и соглашением нового кредитора с первоначальным не может быть установлено условие, исключающее ответственность последнего за недействительность уступаемого требования.
И.Н. Трепицын обращал внимание на то, что цедент за уступку своего права получает деньги, поэтому «он должен непременно отвечать за действительность или существование передаваемого права, так как иначе выходило бы, что он по возмездному обмену ценностей получает деньги, не предоставляя взамен никакого эквивалента».
Казалось бы, что сомнений в безусловном характере ответственности цедента нет. Однако далее мы постараемся доказать, что она имеет или должна иметь пределы как минимум в двух случаях.
Первый случай – безвозмездная уступка права требования.
Как известно, закон в общей части прямо не устанавливает, что уступка прав требования обязательно должна совершаться возмездно, а значит, цессия может быть безвозмездной. В этом смысле необходимо обратиться к положениям договора дарения, а именно к п. 3 ст. 576 ГК РФ, которая устанавливает, что дарение прав осуществляется с соблюдением правил статей 382-386, 388, 389 ГК РФ.
Как видно, правила ст. 390 ГК РФ на безвозмездные отношения между цедентом и цессионарием не распространяются.
Аналогичные нормы имеются и в зарубежных кодификациях
Так, согласно 1397 параграфу Австрийского гражданского уложения, если требование уступается без вознаграждения, т.е. в порядке дарения, то цедент не несет ответственность за это требование.
По обязательственному закону Швейцарии (ст. 171), при безвозмездной уступке требования уступающий не отвечает за действительность требования.
То же правило имелось и в Проекте Гражданского уложения Российской Империи (1910 г.) в ст. 1687, которая гласила, что уступивший право требования за вознаграждение (курсив мой – А.Н) отвечает перед приобретателем за действительность требования, разве бы во время уступки ему [приобретателю] было известно о спорности или сомнительности его. Означенная ответственность состоит в обязанности возвратить полученную сумму».
Проще говоря, так как привлечение к ответственности могло реализовываться лишь во взыскании ранее уплаченной суммы, то в тех случаях, где подобная оплата отсутствовала, отсутствовала и ответственность.
Второй случай — Цедент уступает право требования, которое в момент уступки является предметом судебного разбирательства, более того его существование отрицается ответчиком и при условии, что цессионарий знает о судебном процессе и в договоре цессии есть соответствующее положение.
Для того чтобы вы понять логику наших рассуждений, предлагаем рассмотреть следующий пример:
А. подал иск против Б. о взыскании денежной суммы по договору займа. Ответчик не признает ни иска, ни права требования, считает его отсутствующим, а поэтому в иске следует отказать. В данном случае конкретные возражения ответчика (например, о том, что он не является стороной правоотношения или, что займ был безнадежен и т.п.) не имеют значения.
Истец, не дожидаясь окончания процесса, уступает свое право требования третьему лицу – С. (Цессионарию). При этом в договоре цессии указано, что цессионарию известно о том, что уступаемое право оспаривается по [такому-то] делу.
Цессионарий в порядке универсального правопреемства вступает в процесс в качестве истца, а цедент, в свою очередь, становится третьим лицом без самостоятельных требований.
Однако суд в иске к должнику отказывает за недоказанностью существования права требования, то есть считает его отсутствующим, а значит, недействительным.
Затем цессионарий заявляет иск к цеденту о возврате всего переданного и взыскании убытков в силу недействительности уступленного права требования (п.1 ст. 390 ГК), что преюдициально установлено ранее.
Должен ли цедент нести ответственность по ст. 390 ГК РФ?
Ответ: да, будет.
Как известно, основанием гражданско-правовой ответственности является совершение лицом гражданско-правового правонарушения. В данной ситуации, такое правонарушение будет заключаться в том, что цедент не исполнил своей обязанности по передаче права требования, а цессионарий, в свою очередь, обязанность по оплате исполнил взамен ничего не получив. Получается такая ситуация, при которой цессионарий фактически одаривает цедента, что в его планы не входило и не являлось целью заключенной между сторонами сделки.
В отношении соглашения логика будет такова: если цедент знал или должен был знать о пороке в сделке или ином наличии оснований для ее оспаривания, то он не вправе ссылаться на условие об исключении ответственности за уступку недействительного требования, так как исключение ответственности за умышленное нарушение незаконно в силу п. 4 ст. 401 ГК, а соглашение об этом – ничтожно.
Ответ: нет, не будет.
С другой стороны, мы считаем, что ситуация все-таки меняется тем обстоятельством, что цедент знает, что право: а) является предметом судебной разбирательства; б) оспаривается ответчиком.
В тех случаях, когда цеденту указанное известно, и, несмотря на это, он все равно «покупает» право требования – то он, действуя своей волей и в своем интересе (ст. 2 ГК РФ) сознательно рискует. Такая сделка по существу является алеаторной (рисковой).
Более того, по нашему мнению, правонарушение отсутствует в силу того, что цедент действует добросовестно (п.3 ст. 307 ГК РФ): доводит до сведения приобретателя о судебном оспаривании права, знакомит ему все возможные процессуальные документы (иск, отзыв на иск, протокол заседания и т.п.) а потому, думается, действует без вины. В свою очередь, действия цессионария — это реализация принципа свободы договора в части свободы заключения договора и определения его условий.
Однако здесь необходимо оговориться. Правонарушение отсутствует в тех случаях, когда сделка, являющиеся основанием возникновения прав требования, по своей природе является оспоримой. Поскольку оспоримая сделка считается действительной, пока обратное не будет установлено судом. И наоборот, правонарушение будет, если сделка являлась ничтожной (притворной, мнимой). В таком случае, в отношении сторон будет действовать правило ст. 401 ГК РФ о том, что устранение ответственности за умышленное нарушение обязательства ничтожно. Объясняется это тем, что в отношении ничтожной сделки цедент не может не знать, что право требования не возникло, в то время как в отношении оспоримой он может добросовестно ошибаться.
Отметим, что с момента уступки доказывание действительности права становится делом нового истца-цессионария, а значит, он свободен в выборе процессуальной тактики, порядку и объему предоставления доказательств и т.д. Если согласиться с тем, что ответственность безусловна, значит утверждать, что цедент будет отвечать и за процессуальные действия цессионария, который может вообще не ходить в процесс, признавать факты, утверждаемые ответчиком не в свою пользу и иным образом сознательно или бессознательно помогать ответчику. Поскольку в состязательном процессе суд устанавливает формальную истину, считаем несправедливым привлекать цедента к ответственности за ведение дела цессионарием.
В литературе справедливо отмечается, что «нет серьезных политико-правовых причин, в силу которых стороны, особенно выступающие в качестве предпринимателей, не могли бы перераспределять между собой риск выявления скрытых фатальных пороков в уступаемом праве».
Более того, законодатель, в нормах посвященных договору финансирования под уступку права требования устанавливает прямо диспозитивное правило. П.1 ст. 827 ГК РФ гласит: «Если договором финансирования под уступку права требования не предусмотрено иное, клиент несет перед финансовым агентом ответственность за действительность денежного требования, являющегося предметом уступки». Проще говоря, соглашением цедента и цессионария в договоре факторинга может быть исключена ответственность цедента за действительность права. Это положение, позволяет сторонам самостоятельно определить бремя распределения возможных рисков.
В заключение, стоит еще раз вспомнить положения ст. 1687 Проекта Гражданского уложения, в соответствии с которой «уступивший право требования за вознаграждение отвечает перед приобретателем за действительность требования, разве бы во время уступки ему было известно о спорности или сомнительности его (курсив мой – А.Н)»
Ответственность цедента по статье 390 Гражданского кодекса Российской Федерации. Снижение рисков для цессионария
Арбузова, Е. А. Ответственность цедента по статье 390 Гражданского кодекса Российской Федерации. Снижение рисков для цессионария / Е. А. Арбузова. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2016. — № 2 (106). — С. 653-655. — URL: https://moluch.ru/archive/106/25302/ (дата обращения: 13.12.2021).
В статье рассматриваются вопросы о расширении ответственности цедента перед цессионарием в связи с вступлением в силу с 01 июля 2014 года нового блока поправок, касающихся отношений в сфере цессии; анализируется перечень условий, которые должен соблюдать цедент при уступке своих требований.
На современном этапе хозяйственной деятельности уступка прав требования (цессия) очень активно применяется в практике. Однако, следуя «правовой моде», участники совершаемой сделки цессии иногда «не понимают ни ее природы, ни последствий ее осуществления, ни особенностей возникающих правоотношений» [1].
Именно поэтому вопросы о правовой природе сделки по уступке прав требования, характере и объеме уступаемых прав, ответственности цедента за неисполнение своих обязанностей имеют существенное значение.
Как отмечено выше, определенный интерес представляет ответственность цедента за неисполнение своих обязанностей. Статья 390 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ) в редакции, действующей до 01.07.2014 г., устанавливала, что первоначальный кредитор, уступивший требование, отвечает перед новым кредитором за недействительность переданного ему требования, но не отвечает за неисполнение этого требования должником, кроме случая, когда первоначальный кредитор принял на себя поручительство за должника перед новым кредитором.
Безусловно, положения статьи 390 ГК РФ в прежней редакции в части установления ответственности цедента за уступку недействительного требования были направлены на защиту интересов цессионария. Цедент несет ответственность независимо от того, умышленно он заключал соглашение об уступке недействительного, несуществующего (полностью или в части) права требования, или в результате собственного заблуждения. Цедент несет ответственность независимо от того, известны ему возражения должника, способные парализовать уступленное право требования, или нет. Цедент также отвечает за то, что уступил требование, которое в момент уступки хотя и было действительным, но в последующем было признано недействительным.
Во избежание различного рода злоупотреблений и противоправных действий со стороны цедента, учитывая реалии экономики и предпринимательской деятельности, норма указанной статьи была существенно дополнена Федеральным законом от 21 декабря 2013 года № 367-ФЗ, и новая редакция статьи 390 ГК РФ вступила в силу с 1 июля 2014 года.
Важно отметить, что соответствующая конкретизация и дополнение правовой нормы статьи 390 ГК РФ были вызваны, прежде всего, практическими трудностями, чем теоретическими. И, в настоящий момент, в целях обеспечения интересов цессионария норма статьи 390 ГК РФ с учетом изменений, внесенных Федеральным законом от 21 декабря 2013 года № 367-ФЗ, устанавливает ряд требований к уступаемому праву.
Во-первых, уступаемое требование существует в момент уступки, если только это требование не является будущим требованием. Целью возложения на цедента обязанности передать действительное требование является обеспечение именно передачи (уступки) права, а не только лишь внешней видимости такой передачи. Допустив передачу «недействительного» (несуществующего) права, наступит логическое противоречие, поскольку недействительное право не есть существующее право, а, следовательно, не есть право. Теперь законодательно закреплено положение о том, что несуществующие требования не могут быть предметом цессии, уступлено может быть только реально существующее право требования, и для уступки права требования цедент должен этим требованием обладать.
В. В. Почуйкин справедливо отмечает, что, если цедент получает от цессионария некий имущественный эквивалент, а потом выясняется, что им передано несуществующее или недействительное (либо действительное на момент уступки, но в последующем признанное недействительным) право требования, то фактически цессионарий одаривает цедента, что совсем не входило в его планы и не являлось целью заключенной между сторонами сделки. При этом не имеет значения, заблуждался цедент относительно действительности требования или нет [2]. Наконец, нашла законодательное закрепление возможность заключения цессии, предметом которой является не возникшее на момент заключения соглашения об уступке прав требование. Это своего рода техническое закреплением подхода, который уже применялся на практике [3]. Однако, суды, приходя к выводу о возможности уступки права требования, предмет которой — еще не возникшее обязательство, отталкивались от того, что такое положение не противоречит действующему законодательству. Теперь эта норма закреплена законодательно в статье 388.1 ГК РФ.
Во-вторых, цедент правомочен совершать уступку. В данном случае ограничения при заключении договора цессии и, как следствие, его возможная недействительность зависит, в первую очередь, от наличия или отсутствия правоспособности участников цессии. Согласно позиции Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, договор уступки права (требования) является ничтожным, если на момент его заключения цедент уже не обладал правом на распоряжение имуществом [4]. Права, не принадлежащие цеденту, передаваться, соответственно, не могут [5].
В-третьих, уступаемое требование ранее не было уступлено цедентом другому лицу. Следует обратить внимание на то обстоятельство, что в судебной практике длительное время уже господствовала позиция, согласно которой не допускается уступка ранее уступленного права (требования) [6]. При совершении повторной уступки одного и того же права нескольким лицам по различным договорам требование считается перешедшим к тому лицу, в пользу которого передача была совершена ранее. Данный подход можно считать вполне справедливым. При определении сроков совершившейся уступки права требования при наличии спора, суды исходят из определения момента заключения договора цессии. Действующая редакция статьи 390 ГК РФ устанавливает, что риск неблагоприятных последствий исполнения обязательства должником в пользу другого цессионария несет цедент или цессионарий, который знал или должен был знать об уступке требования, состоявшейся ранее. В случае уступки права требования нескольким лицам цедент будет обязан возместить убытки тем цессионариям, которые не получили исполнения.
В-четвертых, цедент не совершал, и не будет совершать никаких действий, которые могут служить основанием для возражений должника против уступленного требования. Данное положение является воплощением общего начала гражданского права — принципа добросовестности действий участников оборота.
Указанные условия, которые должен соблюдать цедент, не является исчерпывающими — законом или договором могут быть предусмотрены и иные условия, и нарушение указанных требований является основанием возврата от цедента всего переданного по соглашению и возмещения убытков. Законодательное закрепление права устанавливать в договоре цессии дополнительные условия, в случае нарушения которых на цедента будет возложена ответственность в соответствии с пунктом 3 статьи 390 ГК РФ, является важной вехой в защите прав цессионария.
Тем не менее, анализ правовой доктрины как советской, так и современной, не позволяет дать однозначного понимания концепции недействительности уступленного требования и пределов ответственности цедента. В теории сложилось два подхода о природе недействительности цессии: 1) «недействительность как несуществование на момент распоряжения»; 2) «недействительность как невозможность осуществления состоявшегося распоряжения» [7].
Согласно первому подходу следует признавать не какой-либо правовой дефект требования, а само его отсутствие у цедента на момент совершения сделки уступки. Это может быть связано с пороками основания возникновения такого требования, а также действиями первоначального кредитора и должника до совершения уступки (предшествующая уступка требования иному лицу, зачет встречных требований как с одной, так и с другой стороны, новация обязательства, и т. д.) [8]. Сделка уступки требования при этом недействительна как заключенная в отношении заведомо несуществующего предмета. Такую сделку можно рассматривать как ничтожную.
Второй подход является более широким. Он включает в себя, кроме приведенных выше ситуаций, также и все случаи, при которых новый кредитор лишен какой-либо возможности реализовать полученное право требования, в связи с любыми правомерными возражениями должника (о совершении зачета против требования цессионария, об истечении срока исковой давности, о ненадлежащем исполнении встречной договорной обязанности цедента, и т. д.) [8, С. 134].
Из изложенного выше вытекает вопрос о характере ответственности цедента за недействительность уступленного требования. Контекст статьи 390 ГК РФ в прежней редакции не затрагивал вопросы об объеме и условиях ответственности цедента за недействительность уступленного требования.
В пункте 3 статьи 390 ГК РФ действующей редакции установлено, что в случае передачи недействительного требования, цессионарий вправе требовать от цедента возврата всего переданного по соглашению об уступке и возмещения убытков. То есть, если цедент до этого уже совершил сделку по уступке этого же требования, но иному лицу, то цессионарий вправе требовать от цедента возврата всего полученного по соглашению об уступке, а также возмещения убытков.
Таким образом, в действующей редакции статьи 390 ГК РФ закрепляются требования к уступаемому праву и ответственность цедента за их нарушение. Анализ данной правовой нормы позволяет сделать вывод о том, что для цессионария значительно снижены риски, связанные с заключением соглашения об уступке требования.
Обозначенные изменения касательно ответственности цедента, бесспорно, нацелены на более активное использование данного инструмента, являются своего рода отражением развития судебной практики по указанному вопросу, реакцией законодателя на нужды экономического, в частности, предпринимательского оборота, что в конечном итоге позволит более эффективно управлять как кредиторской, так и дебиторской задолженностью.
1. Новоселова Л. А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. М.: Статут, 2003. — 494 c.
- Почуйкин В. В. Ответственность цедента за недействительность переданного требования. С. 42.
3. Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса РФ// Информационное письмо Президиума ВАС № 120 от 30.10.2007 г. // Справочная правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / Компания «Консультант Плюс».
